Виан писатель. Борис виан биография. Борис Виан: биография

Об авторе

Борис Виан появился на свет 10 марта 1920 года в небольшом городке близ Парижа. Для французов имя Борис очень редкое. Дело в том, что мать так назвала сына в честь персонажа своей любимой оперы «Борис Годунов». Родители Виана были сначала обеспеченными, но после банкротства особняк, на котором они жили, пришлось продать и переселиться в простой домик.

Мать Бориса прививала своим детям любовь к классической музыке, но так получилось, что все трое её сыновей тяготели к джаз у. Виан учился в одном из крупнейших университетов Франции — Центральной школе. В юности переболел ангиной, которая осложнилась ревматизмом и брюшным тифом, повлекшего осложнение на сердце.

Больное сердце давало знать о себе до конца жизни . По этой причине его не взяли на фронт во время Второй мировой. В возрасте 21 года Борис женился на Мишель Ленглиз, от которой у него родился сын Патрик. За свою короткую, но насыщенную жизнь работал во многих творческих областях.

Он был: певцом, поэтом, трубачом, переводчиком, либреттистом, драматургом, журналистом, писателем, критиком, сценаристом, инженером и так далее. Видно, что характер и Виана был энергичным, целеустремлённым и, без сомнения, он одарённым человеком.

По некоторым воспоминаниям его современников Борис Виан был человеком противоречивым и очень эксцентричным. Например, когда Францию освободили от нацистов и в Париж вошли её союзники, Борис не поддался всеобщей эйфории.

Ему было всё глубоко безразлично. Он играл джаз и осмелился быть самим собой . По его признанию, писательством он занимался ради коммерции. Литературное творчество Бориса Виана включает десять написанных романов. На нашем сайте вы можете прочитать такие его книги:

Борис писал под разными псевдонимами, самое известное из которых Вернон Салливан. Он даже создал про себя легенду, что якобы является белым афроамериканцем, которого запрещают публиковать на родине. Первый вышедший роман вызвал шквал критики. Книгу осудили за слишком смелый сюжет, порнографию и вульгарность.

Борцы за нравственность сжигали уже выпущенные экземпляры и даже организовали движение за запрет этой книги. К личности писателя стали приглядываться и скоро все заподозрили, что он вовсе никакой не «негр» и что такого человека, как Вернон Салливан не существует.

Для того, чтобы доказать обратное, Борис снова пишет книгу «Мертвые все одного цвета», но псевдоним стал настолько раздражать критиков, что Виану пришлось от него отказаться . 23 июня Борис Виан по приглашению пришёл на премьеру фильма, снятого по его книге «Я приду плюнуть на ваши могилы».

Через несколько минут после начала просмотра сердце писателя перестало биться. Похоронили его 27 июня. Проводить в последний путь собралось большое количество людей не пришли только похоронщики, которые в тот день бастовали. Всё произошло по излюбленному им сценарию фантасмагории и постмодернизма.

«На свете есть только две вещи, ради которых стоит жить: любовь к красивым девушкам, какова бы она ни была, да новоорлеанский джаз... все остальное - одно уродство».

А - что же тогда не есть уродство? Истеричные, надерганные богемные кабаки Парижа? Твердые ругательства затянутых в черное «джазовых девушек» и гениальный бред полупьяных великих музыкантов? «Пена дней» выступает на поверхности Латинского квартала. И снимают эту пену - немногие посвященные...

В основе романа история жестокой мести «белого негра» (то есть метиса с ярко выраженными чертами белого человека), Ли Андерсона, за линчевание и убийство его младшего брата с темной кожей, который посмел ухаживать за белой женщиной. В отместку Андерсон соблазняет двух юных дочерей богатого плантатора и затем, поведав им историю брата, умерщвляет сестренок. Герой уходит живым от преследования полиции.

Вот такой роман под именем Вернона Салливена появляется на прилавках парижских книжных магазинов в ноябре 1946 года, и, наверное, этот роман спокойно бы канул в Лету, разделив судьбу американских «оригиналов», если бы в феврале следующего года бдительный председатель французского общества «Морального и общественного действия» не подал на автора (точнее сказать, на переводчика, коим значился Борис Виан) в суд за оскорбление общественной нравственности. Судебный процесс, который затронул болезненную не только для Америки, но и Франции тему расизма, вызвал большой интерес общественности и, не нанеся Виану морального вреда, принес ему косвенно большую материальную выгоду: роман «Я приду плюнуть на ваши могилы» был распродан в количестве 120 000 экземпляров

Исчезнувший в 39 лет Борис Виан успел побывать инженером, изобретателем, музыкантом, критиком, поэтом, романистом, драматургом, сценаристом, переводчиком, журналистом, чтецом и исполнителем собственных песен... Время отводило на все считанные секунды.

Роман «Сердцедер» (1953) был задуман Вианом еще в 1947 году, он относится к основной части творческого наследия писателя.

Сегодня его творчество органично входит в общий контекст XX века. Влияние оспаривается, наследие изучается, книги переиздаются и переводятся. Пустое место между Жаком Превером и Аленой Роб-Грийе заполняется. Виан признан классиком интеллектуального китча, ярким представителем послевоенного французского авангарда.

Это второй, после «Я заплюю ваши могилы», роман, вышедший в 1948 году под псевдонимом «Вернон Салливен», осужденный в 1950 и отправленный на костер вместе с первой книгой. В высшей степени характерное для Салливена произведение: роман, отвергнутой по соображениям морали, граничащей с глупостью.

Секс, кровь, смерть - как в любой великой книге, заслуживающей уважения.

И много остроумия - ведь книга написана Борисом Вианом.

Книга антивоенной направленности с мрачным, кровавым юмором.

Тема войны необычна для Виана. Это была поздняя реакция на рассказы друзей и своеобразная месть за смерть отца.

Несмотря на многократные заявления в том духе, что литература для него - только вид коммерции, Борис Виан (1920-1959) с самого начала своей литературной деятельности воспринимался в артистической среде Парижа как один из самых ярких представителей французского авангарда, подтвердив эту репутацию принесшим ему славу романом «Пена дней» (1947). Еще годом раньше вышел в свет роман «Я заплюю ваши могилы», подвергшийся впоследствии запретам, как и еще две книги, включая «Мертвые все одного цвета» (1947). Виан выдал это произведение за перевод из наследия американского мастера «жестоких» детективов Вернона Салливена. Эта маска потребовалась Виану, поскольку во Франции его книги производили слишком шокирующее впечатление предельной откровенностью, с какой изображена люмпенская среда огромного города. Преобладающая в романах Виана установка на абсолютную достоверность картины, где все названо своими именами, органично соединена в этой остросюжетной прозе с философской проблематикой бунта против жалкого человеческого удела, вызова бытующим представлениям о морали и самоутверждения личности, стремящейся создать для себя ситуации, которые требуют мобилизации всех духовных сил и готовности к гибели во имя сохранения свободы выбора и поступка. В западной литературе XX века Виан занимает место между Генри Миллером и Альбером Камю, сочетая договаривающий все до конца фактографизм с интеллектуальной насыщенностью, отличающей французскую прозу. Его книги, оставаясь популярными в самых разных читательских кругах, давно признаны современной классикой.

Годы жизни: с 10.03.1920 по 23.06.1959

Французский прозаик, поэт, джазовый музыкант и певец. Автор ряда модернистских эпатажных произведений, ставший тем не менее после смерти классиком французской литературы, предсказав бунт нонконформистских произведений 60-х годов XX века. Писал не только под своим именем, но и под 24 псевдонимами, самый известный из которых Вернон Салливан.

Борис Виан родился 10 марта 1920 года в городке Виль-д’Аврэ недалеко от Парижа. Учился в парижской Центральной школе - одном из крупнейших французских технических университетов. После получения инженерного диплома работал во Французской ассоциации стандартизации, параллельно занимаясь музыкой и литературным сочинительством.

Написал 10 романов, в том числе знаменитую «Пену дней» (1946). Переводил на французский сочинения Реймонда Чандлера.

Под псевдонимом Вернон Салливан Виан выпустил следующие произведения, стилизованные под нуар: романы «Я приду плюнуть на ваши могилы», «Все мёртвые одинакового цвета», «Женщинам не понять», «Уничтожим всех уродов» и рассказ «Собаки, желание, смерть».

Этот псевдоним был составлен из фамилий друзей писателя по джаз-оркестру (где сам Виан был трубачом): Салливана и Вернона. По легенде Вернон Салливан был афроамериканцем, которого не разрешали печатать в США за очень свободные взгляды, однако его переводил Виан и он хорошо издавался во Франции.

Первый роман «Я приду плюнуть на ваши могилы» вызвал настоящий фурор, он сразу стал бестселлером. До сих пор суммарный тираж этого романа превышает тираж других произведений Виана. Роман был написан по просьбе издателя, друга Виана, чьё дело терпело убытки. Однако вскоре роман сочли слишком смелым, вульгарным и даже порнографическим. Тиражи сжигали, общества борьбы за нравственность организовывали движение против романа. Устав бороться с «поборниками нравственности», Виан прекратил писать под этим псевдонимом.

23 июня 1959 года Виан пришёл на премьеру фильма, снятого по его триллеру «Я приду плюнуть на ваши могилы». Просмотр начался около десяти утра в зале "Пети Марбеф". Десять минут спустя Виан уронил голову на спинку кресла и потерял сознание. Умер он не приходя в себя по дороге в больницу. Хоронили Виана 27 июня на кладбище Виль-д"Авре.

Но молчи: несравненное право -
Самому выбирать свою смерть.
Н.С. Гумилёв. Выбор

Борис Виан умер не как-нибудь. Он символично скончался 23 июня 1959 года на премьере фильма, поставленного по его трэш-триллеру «Я приду плюнуть на ваши могилы». Виан выдержал всего десять минут просмотра, потом закатил глаза, откинулся на спинку кресла и умер, не приходя в сознание, в скорой помощи по дороге в больницу. То есть последнее, что он видел в своей жизни, - то низкопробное криминальное чтиво, та жуть, которую он сам сотворил…
Число Виана - десять. Он родился 10 марта, написал 10 романов, ему было суждено 10 лет литературного творчества, и его сердце разорвалось через 10 минут просмотра фильма по собственному шедевру, который начался в 10 часов утра... Стоп. Давайте, как бывает в фильмах, поставленных по трэш-триллерам, вернёмся к тому, с чего всё начиналось, и попробуем разобраться, почему всё закончилось именно так.
История творчества Бориса Виана - это практически история его болезни. Виан не был здоровым человеком. Как остроумно подметил один исследователь творчества писателя, «сердечная аритмия определила и характерную для Виана аритмию с умонастроениями своего времени». Когда вся Франция переживала тотальное увлечение американской поп-культурой на фоне всеобщей эйфории от освобождения Парижа союзниками, Виан плевал на всех с высокой колокольни. Он играл джаз вопреки всему, играл, как отмечали современники, краешком рта, твёрдо стоя на широко расставленных ногах. Сладостно, романтично, цветисто и отчаянно; играл джаз чернее чёрного. Он осмеливался быть собой - страстно влюблённым в жизнь смертельно больным пессимистом.

Библиография

Романы
Сколопендр и планктон / Vercoquin et le plancton (1946, рус. перевод 1998)
Пена дней / L’Écume des Jours (1946, рус. перевод 1983)
Осень в Пекине / L’Automne à Pékin (1947, рус. перевод 1995)
Красная трава / L’Herbe rouge (1950, рус. перевод 1998)
Сердцедёр / L’Arrache-coeur (1953, рус. перевод 1994)
Катавасия в Анденнах / Trouble dans les Andains (1966, рус. перевод 1998)

Я приду плюнуть на ваши могилы / J’irai cracher sur vos tombes (1946, рус. перевод 1993)
У всех мёртвых одинаковая кожа / Les morts ont tous la même peau (1947, рус. перевод 1992)
Уничтожим всех уродов / Et on tuera tous les affreux (1948, рус. перевод 1991)
Женщинам не понять / Elles se rendent pas compte (1950, рус. перевод 1993)
Рассказы
Мурашки / Les Fourmis (1949, рус. перевод 1994)
Волк-оборотень / Le loup-garou (1970, рус. перевод 1998)
Под псевдонимом Вернон Салливан:
Собаки, желание, смерть / Les chiens, le désir et la mort (1970, рус. перевод 1992)
Водопроводчик / (рус. перевод Т. Ворсановой)
Пьесы
Начинающему живодёру / L’Equarrissage pour tous (1950, рус. перевод 1998)
Строители империи / Les bâtisseurs d’empire (1959, рус. перевод 1998)
Полдник генералов / Le goûter des généraux (1962, рус. перевод 1998)
/ Le dernier des métiers (1965)
Голова кругом / Tête de méduse (1971, рус. перевод 1998)
/ Série blême (1971)
/ Le Chasseur français (1971)
Поэзия
/ Barnum’s Digest (1948)
Замороженные кантилены / Cantilenes en gelee (1949)
Не хотел бы сдохнуть я / Je voudrais pas crever (1962)
Сто сонетов / Cent sonnets (1984)
Переводы
The Big Sleep, Реймонда Чандлера под заголовком: Le grand sommeil (1948)
The Lady in the Lake, Реймонда Чандлера под заголовком: La dame du lac (1948)
The World of Null-A, Альфреда Ван Вогта под заголовком: Le Monde des Å (1958)

Но молчи: несравненное право -
Самому выбирать свою смерть.
Н.С. Гумилёв. Выбор

Число Виана - десять. Он родился 10 марта, написал 10 романов, ему было суждено 10 лет литературного творчества, и его сердце разорвалось через 10 минут просмотра фильма по собственному шедевру, который начался в 10 часов утра... Стоп. Давайте, как бывает в фильмах, поставленных по трэш-триллерам, вернёмся к тому, с чего всё начиналось, и попробуем разобраться, почему всё закончилось именно так.

Хороший, плохой, негр

Итак, Виан родился 10 марта 1920 года в крохотном городке Виль-д’Авре недалеко от Парижа и получил странное для коренного француза имя Борис - в честь оперы «Борис Годунов», по которой с ума сходила его музыкальная матушка... Нет, не то. Прокручиваем вперёд... Вот! Виану два года. Он перенёс сильнейшую ангину с осложнениями на сердце, заполучает ревматизм на всю жизнь. Пятнадцать лет. Виан заболевает брюшным тифом. Опять последствия на сердце. Всё! Формирование бренного тела будущего писателя завершено: порок сердца, аортальная недостаточность. Виан выбирает свою раннюю смерть, решив играть на трубе, что было ему категорически противопоказано, но что, безусловно, отражало (уже тогда, в пятнадцать лет!) его отчаянный, страстный и философский одновременно взгляд на жизнь и смерть.

Да и при жизни Кэрроллу приходилось «соответствовать» и прятать свою разностороннюю, активную и где-то даже бурную жизнь под непроницаемой маской викторианской респектабельности. Что и говорить, неприятное занятие; для такого принципиального человека, как Кэрролл, это было, несомненно, тяжёлым бременем. И всё же, думается, в его личности скрывалось и более глубокое, более экзистенциальное противоречие, кроме постоянного страха за свою профессорскую репутацию: «ах, что будет говорить княгиня Марья Алексевна». Тут мы вплотную подходим к проблеме Кэрролла-Невидимки, Кэрролла-третьего, живущего на тёмной стороне Луны, в Море Бессонницы.

История творчества Бориса Виана - это практически история его болезни. Виан не был здоровым человеком. Как остроумно подметил один исследователь творчества писателя, «сердечная аритмия определила и характерную для Виана аритмию с умонастроениями своего времени». Когда вся Франция переживала тотальное увлечение американской поп-культурой на фоне всеобщей эйфории от освобождения Парижа союзниками, Виан плевал на всех с высокой колокольни. Он играл джаз вопреки всему, играл, как отмечали современники, краешком рта, твёрдо стоя на широко расставленных ногах. Сладостно, романтично, цветисто и отчаянно; играл джаз чернее чёрного. Он осмеливался быть собой - страстно влюблённым в жизнь смертельно больным пессимистом.

Есть такое высказывание (кажется, оно принадлежит Ошо): здоровье у всех здоровых людей одно и то же, а вот болезнь у каждого своя. То есть болезнь определяет индивидуальность. В каком-то космическом смысле сама индивидуальность - что-то невообразимо святое на Западе! - и есть самая опасная болезнь, этакий насморк души. В этом эзотерическом смысле Виан тоже, я повторюсь, не был здоровым человеком.

Индивидуальностью он был наделён сверх всякой меры: в нём уживалось как минимум три индивидуума: во-первых, интеллигент, закончивший знаменитую Центральную школу, гениальный автор «Пены дней»; во-вторых, жадный до длинного доллара бумагомаратель Вернон Салливан с кипой бульварных романов-бестселлеров и, наконец, простой белый негр, который хотел в жизни только одного: играть джаз как Бикс Байдербек (великий американский джазист, 1903-1931). Виан знал, что умрёт рано, и жил втрое жаднее, чем любой современный ему французский писатель, расходуя свою до неприличия, по-распутински богатую витальность направо и налево. За что и поплатился.

Пора-пора-порадуемся на своём веку

Вся, по-егорлетовски, «долгая счастливая жизнь» Б. Виана, которая началась 10 марта 1920 года и закончилась всего 40 лет спустя, проходила в тени серьёзной болезни. Но отчасти именно благодаря этой божественной тени, которую послала ему судьба, Виан не был до конца ослеплён тем солнцем, которое заставляет среднестатистический человеческий планктон бездарно радоваться жизни до самой смерти. Он был одноглазым королём в стране ослеплённых солнцем мира, порядка и благополучия. Он был королём-террористом, подрывавшим сами устои этих мира, порядка и благополучия. Он был самым далёким от политики анархистом, какого только можно вообразить. Он был, можно сказать, экзистенциалистом второго поколения (как цветной телевизор взамен чёрно-белого), на порядок более экзистенциален, чем сам экзистенциализм. Одинокий, затерявшийся во времени терминатор постмодернизма, который пришёл, чтобы разрыть живые могилы всего того, что подобру-поздорову умерло, и того, чему ещё предстоит в интересах человечества умереть.

Символично в этой связи, что вскоре после смерти Виана его красивое, совершенно русское лицо было крепко забыто, хотя и ненадолго. На пророческий пьедестал Виана возвели только два года спустя. И не потому, что он скандально скончался на своей премьере: просто наступили шестидесятые, и бунтующий против всего и вся писатель-психоделик пришёлся ко двору. Мёртвый Виан был знаменит так, как не был никогда при жизни, хотя все его лучшие произведения уже давно были опубликованы.

В мире животных

Знаменит после смерти - это фактически значит, что «забыт при жизни». Но Виан не мог пожаловаться на отсутствие внимания со стороны фортуны. К примеру, в те самые свои роковые пятнадцать лет он получает не только порок сердца на всю жизнь, но и степень бакалавра по латыни и греческому. Ещё через два года (в семнадцать) Виан защитил бакалавриат ещё по двум дисциплинам: философии и математике! Борис Виан переделал массу всего в своей жизни: писал прозу и стихи (и даже оперы, чем и порадовал матушку), очень хорошо играл на трубе в джазовом оркестре и пел, профессионально переводил книги с английского, в том числе детективные романы Р. Чандлера в стиле нуар.

Виан был очень страстным человеком, и главной страстью его был джаз. Если на минуту отвлечься от его литературного наследия, придётся признать, что он скорее был джазменом, чем писателем. Так же, как, например, Грибоедов на самом деле был дипломатом, а не писателем-драматургом. Но потомкам на это, безусловно, наплевать.

Вечером стулья, утром - на столе

В 1947 году в США самолёт впервые преодолел звуковой барьер. В этом же году больной Борис Виан во Франции преодолел литературный барьер, написав «Пену дней». Современный «Чуме» Альбера Камю роман был (в гораздо большей степени, чем тоскливо умозрительная «Чума»!) хорошей мускулистой пощёчиной современному обществу. Это было чудесно: Виан провозгласил новый идеал, новую философию жизни, провозгласил жизнь. Но потом ему как-то удалось наступить на горло собственной песне и замолчать собственный крик души.

Виан не был хорошим PR-менеджером самого себя. Как я уже говорил, он пытался сидеть на трёх стульях, одним из которых был джаз, вторым - его настоящий «шеднерв» (виановский неологизм) - знаменитый роман «Пена дней» (1946), который при жизни писателя прошёл катастрофически незамеченным, и его второсортные (если не третьесортные!) бульварные романы, стилизованные под нуар а-ля Реймонд Чандлер, которого Виан переводил, эти его романы-демоны, вышедшие под псевдонимом Вернон Салливан: «Я приду плюнуть на ваши могилы» (1946), «Все мёртвые одного цвета» (1947), «Уничтожим всех уродов» (1948) и «Женщинам не понять» (1950). Как явствует уже из названий произведений нуарного цикла, они есть полная похабщина, недостойная прочтения, и при прочтении в этом нельзя не убедиться.

Эти книги писались ради денег, а не по вдохновению (как «Пена...»), и они действительно принесли Виану много денег (вместе со славой), а также безнадёжно подорвали его репутацию. Они также послужили причиной одного настоящего убийства: под впечатлением романа «Я приду плюнуть...» торговый служащий Эдмон Руже задушил свою подружку и украсил труп томиком Салливана, раскрытым на сцене убийства. И наконец, с большой долей вероятности можно предположить, что злополучные романы послужили причиной собственной скоропостижной и двусмысленной смерти Виана. Издав свои брызжущие кровью (и спермой!) отвратительные чёрные бестселлеры, Виан, эта утончённая, возвышенная личность, этот «восторженный бизон», как его называли друзья, успешно перечеркнул «Пену дней» и прославился на всю страну как скандальный бульварный писака, а не как гений, создавший «Пену дней», которая теперь входит в школьную программу! Написанные в качестве насмешки над обществом, романы «посмеялись» над самим Вианом. Никто так и не понял, что это просто неудачная шутка (меньше всего Эдмон Руже, бедняга!), и Виан захлебнулся в собственной кровавой «пене дней». И наверняка ведь больное сердце ему нашёптывало: «Борис, ты не прав, не пиши бестселлер». Но Борис не прислушался...

Нас всех тошнит

В нашей стране, что добавляет юмора в создавшуюся несмешную ситуацию, чернушные романы Виана не столь известны, как «Пена дней». И весьма забавно наблюдать, как в преломлении критики (словно путём выворачивания имени наизнанку) Борис Виан почему-то незаметно (дым в дом, дама в маму) превращается в «наивный сироп». Звучат слова «затянувшееся детство», «эскапизм», «поверхностность», «кукольные герои» и т.п. Столько всего уже было сказано о «сенсориальном пространстве» «Пены дней»! Критики видят словотворчество и розовые очки, но не видят яростного разрушения мира. А ведь герой «Прирождённых убийц» тоже носил розовые очки! В лучшем случае Виана сравнивают с Хармсом. Конечно, они оба экстраординарные джентльмены. Но они отличаются, как Джекил и Хайд! Там, где смех Хармса замолкает, сразу обрушивается сводящий с ума хаос, «дальше - тишина». А «Пена дней» - это грустная, но полная веры в лучшее завтра «весенняя песня».

Как и персонажи классической сказки К. Грэма «Ветер в ивах» в главе Piper at the Gates of Dawn (знаменитой благодаря дебютному альбому Pink Floyd), герои «Пены...» словно услышали запредельную, божественную мелодию. А когда она замолкла, продолжают жить, но уже на другом уровне, в другом качестве. Словно Нео, побывавший в матрице и за её пределами. Как бы ни была трагична история, рассказанная в «Пене дней», грусть эта, как у Пушкина, светла. Колен и Хлоя как Ромео и Джульетта. Рождённые друг для друга, нашедшие свою любовь. Они могут умереть без сожаления, как и подобает настоящим партизанам кармы. Хармс - русская безнадёга, Реквием Моцарта на флейте водосточных труб, Виан же - новая надежда галактики, чёрный джаз уголком рта. Хармс - Game over, Виан - Mission Complete.

Первый альбом Pink Floyd «The Piper at the Gates of Dawn» («Свирель у порога зари») назван так же, как и одна из глав сказки «Ветер в ивах» (The Wind in the Willows) Кеннета Грэма. В этой главе герои сказки Крот и Выдра проводят ночь у реки в поисках потерявшегося детёныша Выдры. Цитата: «Может, он и не решился бы поднять голову, но, хотя музыка уже стихла, призыв всё так же властно звучал внутри него. Он не мог не посмотреть, даже если бы сама смерть мгновенно справедливо его поразила за то, что он взглянул смертными глазами на сокровенное, что должно оставаться в тайне. Он послушался и поднял голову, и тогда в чистых лучах неотвратимо приближающейся зари, когда даже сама Природа, окрашенная смущённо розовым цветом, примолкла, затаив дыхание, он заглянул в глаза Друга и Помощника, того, который играл на свирели.

Да, счастье героев Виана, по шейку погружённых в собственную «матрицу в матрице» (этакую яркую матрёшку , уютный карман в неуютной реальности), скоротечно. Но может ли современное ему (и нам) общество с его проверенными традиционными ценностями дать человеку долговечное счастье?! Больное, чуткое сердце - его безупречная муза - подсказывало Виану, что нет. Его обречённое сердце строчило в его мозгу, словно на пишущей машинке: «Нет, нет, нет...» «Не то, и не это, и даже не ничто» - так строчило оно, каждой строчкой утверждая не смерть, но жизнь, бесконечный поиск идеала - свободы...

Это не искусство ради искусства, это декларация независимости человека от общества! Это обещание счастья в отдельно взятом теле, а не где-то там в светлом будущем, яркими плакатными красками нарисованном пропагандой, в будущем, которое так никогда и не настаёт. Вопреки недалёкой критике (проморгавшей «Пену дней» и не оценившей комиксового юмора трэш-романов!), герои Виана предельно, до физиологичности, как Томаш из «Невыносимой лёгкости бытия» Милана Кундеры, реальны. И реалистичны. Они как раз живут в «настоящем настоящем» - вечном настоящем, в котором только и возможна молодость и жизнь, живут даже не сегодняшним днём, а настоящим моментом: «не думай о секундах свысока...» Почти как даосские мудрецы.

Доброе утро, последний герой

Виан видит не глазами, он видит своим третьим глазом некий запредельный «луч света в тёмном царстве», разделяющийся на целую радугу цветов, и рисует этими цветами, хотя этот свет и приходит со звезды, потухшей и остывшей миллион лет назад. И отсюда космическая грусть, как в стихах Хуана Рамона Хименеса, и отчаяние, и даже где-то просветлённая жестокость, как в песнях Цоя, провидевшего многое: «Солнце моё, взгляни на меня: / Моя ладонь превратилась в кулак, / И если есть порох, / Дай огня. / Вот так». Виан, здоровье которого ещё с подросткового возраста висело на волоске, жёг весь порох, какой был. Играл на трубе наперекор врачам, любил красивых женщин и новоорлеанский джаз... И плевать хотел на всё, что не любил.

Виан жил по самурайскому кодексу: любуясь бесстыдно цветущей сакурой с балкона своей башни из слоновой кости, он без посторонней помощи помнил, что «и это тоже пройдёт», осознавал и претворял в жизнь неотвратимость и отвратительность собственной смерти. Для него смерть была на расстоянии вытянутой руки. Отсюда и странная безжалостность вперемешку с мечтательностью: как у писателя, спортсмена, самурая, гея Юкио Мисимы, который сделал себе харакири после безумной попытки реставрации императора. Виану тоже хотелось чего-то этакого, запредельного, хотелось войны со всем и вся. Виан не был пацифистом, как принято считать, скорее он был «арахисовым анархистом», партизаном кармы с пелевинским «глиняным пулемётом», спрятанным в рукаве!

Этот гипотетический пулемёт (или, по Виану, «сердцедёр» ) в рукаве был одновременно и его тузом в рукаве, его единственным джокером, который мог принести Виану победу, ему, обречённому сердечнику, обречённому лузеру. Отсюда его восприимчивость до самой провидческой глубины, иначе не стоило бы и читать.

P.S. Ай-ай-ай, убили негра...

Виан был настоящий джедай, хотя и в запасе по состоянию здоровья. Возможно, именно из-за этого «в запасе» он постепенно накопил критическую массу злобы на душе… Демоны Виана, такие симпатичные вначале (мелькавшие уже в «Пене дней» где-то в эпизодах), заматерели, отрастили жуткие рога и с володарским хохотом порвали зачахших ангелочков в клочья... Джекил уступил место Хайду. Так уж сложилась его жизнь - быстро, как складывается карточный домик.

Родился Борис Виан 10.03.1920 в Виль-д"Аврэ. Французский поэт, прозаик, певец и джазовый музыкант. Пользовался псевдонимом Вернон Салливан. Является автором нескольких эпатажных модернистских произведений, который после своей смерти стал классиком литературы Франции. Он сумел явно предсказать восстание нонконформистских произведений 20-го столетия. Свои произведения писал и от своего имени, и под различными 24 псевдонимами, наиболее известным из которых является Вернон Салливан.

Биография Бориса Виана

Родился Борис в небольшом городке Виль-д"Аврэ, расположенном в непосредственной близости от Парижа. Обучение проходил в Центральной школе французской столицы, а далее в одном из наиболее крупных технических университетов Франции. После того, как получил инженерный свой диплом, трудился в ассоциации стандартизации Франции, не прекращая заниматься литературным сочинительством и музыкой. В 1944 году отца писателя убили грабители, которые проникли в их жилище.

Им было написано 10 романов, в числе которых довольно-таки знаменитая «Пена дней» (1946). Занимался переводами на французский язык сочинений Реймонда Чандлера. Под наиболее известным своим псевдонимом, он выпустил в свет такие произведения, которые были стилизованы под нуар: рассказ «Смерть, желание, собаки» и романы «Уничтожим уродов всех», «Женщинам не понять», «Мертвые все одинакового цвета», «Я плюнуть приду на могилы ваши». Составлен данный псевдоним был из фамилий товарищей по джазовому оркестру, в котором Виан сам играл на трубе: Вернон и Салливан. Если верить легенде, то Вернон Салливан являлся афроамериканцем, которого запрещали к публикации на территории Соединенных Штатов из-за свободных его взглядов, но он переводился Вианом и во Франции он издавался регулярно.

Первый из его романов под названием «Я плюнуть приду на ваши могилы», имел ошеломляющий успех и сразу превратился в бестселлер. До настоящего момента общий тираж данного произведения существенно больше тиража прочих его произведений. Писался роман на основании просьбы издателя, товарища Виана, дело которого терпело значительные убытки. Между тем, роман спустя некоторое время посчитали излишне смелым, порнографическим и очень вульгарным. Тиражи полностью сжигались, общества тех, кто борется за нравственность, организовывали против романа специальные движения. Порядком подустав от противостояния «почитателям нравственности», этот псевдоним Виан перестал использовать совсем.

Писатель в 1956 году перенес тяжелейший отек легких, и был направлен на курорт Сен-Тропе для прохождения курса лечения. В 1958 году у писателя отмечался нервный срыв. 23.06.1959 Виан посетил премьеру картины, снятой против его желания на основании им написанного триллера «Я плюнуть приду на ваши могилы». Просмотр был начат приблизительно в десять утра в «Пети Марбеф». Уже через десять минут после начала просмотра у Виана упала голова на спинку кресла, и он лишился сознания. Скончался он по пути в больницу, не приходя в сознание. Врачи диагностировали, что подуставшее сердечко писателя не смогло перенести волнений, связанных с премьерным показом. Похоронен он был на кладбище города Виль-д"Авре.

Обращаем Ваше внимание, что в биографии Виана Бориса представлены самые основные моменты из жизни. В данной биографии могут быть упущены некоторые незначительные жизненные события.

Борис Виан (10.03.1920 23.06.1959) один из самых ярких представителей французского авангарда. Его бунтарская проза предвосхитила лозунги парижской студенческой революции 1968 года. Помимо десяти романов (шести под своим именем и четырех под псевдонимом Вернон Салливен), он автор около 500 песен, пьес, опер, музыкальных комедий, новелл, поэм, спектаклей, сценариев и комментариев к фильмам, балетных либретто, статей и хроник для различных журналов. Он работал инженером и художественным директором фирм звукозаписи, играл на трубе, снялся в нескольких фильмах, нарисовал несколько картин, изваял несколько статуэток, был ди-джеем джаз-клубов, пел песни на сцене и записывал их на пластинках. Этих занятий хватило бы на несколько жизней, а не на 39 лет, отпущенных ему.

Однажды он сказал: «Человек всегда под личиной, так что чем больше ты рядишься, тем менее ряженым становишься» . Широкая публика знала его под несколькими личинами, но с тех пор, как с 1962 года стали переиздаваться его романы, на первый план вышла фигура романиста, автора «Пены дней».

Борис Виан родился 10 марта 1920 года в маленьком французском городке Виль-дАвре. Его отец, Поль Виан, был человеком образованным и одаренным; знал несколько языков, переводил, писал стихи. Это был мастер на все руки: лил бронзу; любил спорт, с пятнадцати лет водил машину и даже имел собственный самолет. От отца Борис унаследовал изысканный вкус, жажду знаний и страсть мастерить руками.

Мать Бориса, Ивонна Вольдемар-Равене, прозванная детьми «матушка Пуш», происходила из богатой эльзасской семьи, владевшей нефтяными скважинами в Баку и несколькими промышленными предприятиями во Франции. Великолепная пианистка и арфистка, страстная любительница классической музыки и оперного искусства, Ивонна передала свое увлечение детям: трое из них стали музыкантами.

По желанию матери детям дали музыкально-поэтические имена. Борис был назван в честь «Бориса Годунова» любимой оперы матушки Пуш.

Учился Борис легко. Уже в пятнадцать лет он получил степень бакалавра по латыни и греческому, в семнадцать по философии и математике.

Друзей у Бориса и его братьев было великое множество. Они составляли обособленный, закрытый мир, имевший свои традиции, законы, кодекс чести и прозвища. За Борисом закрепилось прозвище Бизон, «Бизон Рави» (восторженный бизон) анаграмма Бориса Виана станет одним из псевдонимов писателя.

В ноябре 1939 он начал свой первый учебный год в Центральной школе одном из крупнейших французских технических университетов.

12 июня 1941 состоялась помолвка, а затем и свадьба Бориса с очаровательной Мишель Леглиз. А месяц спустя молодая чета уже ждала потомства.

Времена были трудные, но молодежь не желала мириться с мрачной реальностью. Традиционные вечеринки, куда Борис и Мишель являлись с маленьким сыном под мышкой,не были единственным развлечением. Они много читали, очень любили американскую литературу, шумными компаниями ходили в кино. В июле 1942 после получения инженерного диплома Борис Виан работал во Французской ассоциации стандартизации, параллельно занимаясь музыкой и литературным сочинительством.

Главной страстью Бориса долгое время являлся джаз. В марте сорок второго Борис познакомился с Клодом Абади, тоже заядлым джазистом, и вошёл в состав оркестра. Оркестр некоторое время называли Абади-Виан, и он был весьма популярен. В ноябре 1945 на международном турнире в Брюсселе оркестр Абади завоевывает четыре кубка, приз и звание победителя. А в марте 1946, на IX турнире в Париже, он получает Гран-При. Теперь за ним слава самого старого любительского оркестра; по этому случаю все восемь музыкантов выступают с длинными белыми бородами.

Писать Виан начал после двадцати лет. В поездах между Парижем и Виль-дАвре, на работе, в барах он сочинял стихи. Сборник «Сто сонетов» содержит 112 стихотворений, в том числе десять виртуозных сонетов-баллад.

В 1946 г. состоялось знакомство Бориса Виана с основоположником новой послевоенной философии Ж.-П. Сартром. Борис очаровал Сартра: бледный и загадочный трубач с кривой усмешкой на губах, умница и всезнайка, неутомимый собеседник, умеющий серьезную и скучную экзистенциалистскую беседу разбавить изысканно-насмешливой остротой. Журнал «Тан Модерн», провозвестник экзистенциалистской мысли, распахнул перед Борисом свои двери. Специально для Виана Сартр открыл новую рубрику; так родились придуманные Вианом «Хроники лжеца». Главной задачей хроникера было развлекать читателя и, не говоря ни слова правды, прозрачно намекать на реальные события. На страницах журнала увидели свет и отдельные главы из «Пены дней» и новелла «Мурашки», понравившаяся Сартру мрачным, кровавым юмором и антивоенной направленностью. Тема войны необычна для Виана. Это была поздняя реакция на рассказы друзей и своеобразная месть за смерть отца.

Сорок шестой год был для Бориса богат событиями, дружескими связями, работой. Дни проходили в Управлении бумажной промышленности, где он служил, вечера были сплошь заняты выступлениями в барах и кафе в Сен-Жермен-де-Пре, где кипела артистическая и интеллектуальная жизнь столицы. Дома Борис столярничал, вечно что-то мастерил. По ночам не мог спать, рассвет встречал за письменным столом его, как многих сердечников, мучила бессонница. Сердечная недостаточность становилась все мучительней, организм быстро изнашивался. Борис торопился жить. «Каторжник не тот, кто работает по принуждению, а кто не делает того, что обязан делать», прочтут потом в его дневнике.

Под псевдонимом Вернон Салливан Виан выпустил следующие произведения: романы «Я приду плюнуть на ваши могилы», «Мёртвые все одного цвета», «Женщинам не понять», «А потом всех уродов убрать» и рассказ «Собаки, страсть и смерть».

Этот псевдоним был составлен из фамилий друзей писателя по джаз-оркестру (где сам Виан был тромбонистом): Салливана и Вернона. По легенде Вернон Салливан был афроамериканцем, которого не разрешали печатать в США за очень свободные взгляды, его якобы переводил Виан и он хорошо издавался во Франции.

Первый роман «Я приду плюнуть на ваши могилы» вызвал настоящий фурор, он сразу стал бестселлером. До сих пор суммарный тираж этого романа превышает тираж других произведений Виана. В 1947 году председатель французского общества «Морального и общественного действия» подал на автора (точнее сказать, на переводчика, коим значился Борис Виан) в суд за оскорбление общественной нравственности. Судебный процесс, который затронул болезненную не только для Америки, но и Франции тему расизма, вызвал большой интерес общественности и, не нанеся Виану морального вреда, принес ему косвенно большую материальную выгоду: роман «Я приду плюнуть на ваши могилы» был распродан в количестве 120 000 экземпляров.

К сожалению, Салливана и Виана начали путать и путают до сих пор. Лучше все-таки помнить, что Виан и Салливан не одно и то же. Салливан это прежде всего искусная имитация американского черного романа, нарочито вульгарная, лишенная немного странной и грустной виановской серьезности, его искристого юмора и изысканного вкуса.

За озорную шутку Виан расплатился годами преследований и нервного напряжения.

За всей этой шумихой с Салливаном никто не заметил новый роман Виана, четвертый по счету, «Осень в Пекине». Борис написал его всего за три месяца. Это самый сложный и глубокий роман Виана, не разгаданный современниками. Это также самый «виановский» роман Виана.

Сравнительное благополучие конца сороковых обернулось для Бориса нежданным кризисом: осложнения в семейной жизни, трудности с изданием нового романа «Красная трава». В 1950 роман был опубликован никому не известным издательством «Тутен», но издательство никак не могло расплатиться с типографией, и книга в магазины почти не поступала. Критика на нее никак не отреагировала. Борис сделал все, чтобы забыть об очередной неудаче, и взялся за новую работу.

В 1950 он много пишет для газеты «Дан ле Трен», которая публикует его рассказы «Пенсионер», «Испытание», «Звезда экрана», «Мыслитель», «Убийца»... Борис не в состоянии ответить отказом ни на одну просьбу, тексты рождаются молниеносно, за несколько ночных часов; голова всегда полна невероятных, искрометных идей.

В 1951 Виан пишет пьесу в антимилитаристском духе («Полдник генералов»), одноактную комедию «Голова кругом» (буквально «Голова Медузы») и роман «Сердцедер», в котором правда о собственном детстве, вернее, о восприятии собственного детства. «Забавно, отметит Виан в письме, когда я пишу всякую дурашливую галиматью, это выглядит искренне, когда же пишу правду, все думают, что я шучу».

Один из экземпляров романа Виан подарит матери, которая, в сущности, виновата лишь в том, что излишне нежно и заботливо опекала свое больное, любимое чадо. Избыток любви порой так же мучителен, как и ее отсутствие.

В 1952 Борису предложили участвовать в написании сценария для грандиозного представления в «Роз Руж»: «Киновраки» («Cinémassacre»); это был сборник скетчей на тему кино. Спектакль имел оглушительный успех. «Люди визжали от восторга, а я стоял весь сине-зеленый, до того мне было страшно, писал Борис в письме. Представляешь, ведь даже не было генеральной репетиции! Я впервые видел их всех на сцене и скоро сам начал хохотать». Спектакль выдержал около четырехсот представлений в «Роз Руж», а потом перекочевал в кабаре «Труа Боде».

В начале пятидесятых Борис всерьез увлекся научной фантастикой. Любители фантастики учредили закрытый клуб «Савантюрье» от «savants» (ученые) и «aventuriers» (искатели приключений) в состав которого вошел и Борис Виан. В эти годы Виан увлеченно переводил фантастику, писал научно-фантастические киносценарии.

«Виановский юмор» это то, к чему все привыкли и чего ждали от Бориса. Это было то, что он отдавал другим. Но существовала и печально-серьезная сторона его таланта, то, что он не спешил выставлять напоказ: стихи тех лет. Позже почти все они были объединены в сборник «Неохота помирать» и опубликованы в 1962 году Жаном-Жаком Повером. Название сборника по первой строчке первого стихотворения. Сборник этих стихов вершина поэтического творчества Виана. Впервые автор говорит серьезно, от первого лица, отказавшись от спасительных каламбуров, иронии и насмешек. Стихи иногда трагические, одной из ключевых тем является смерть. Они лишены поэтических красот, нарочито просты, «разговорны». И очень искренни, как тихий разговор с собой.

Виан обращается и к различным музыкальным видам сценического искусства: песне, опере, пишет либретто для балетов. В августе 1953 с грандиозным успехом состоялась премьера оперы «Снежный рыцарь», автором либретто для оперы являлся Борис Виан. Спектакль проходил под открытым небом, на фоне руин канского замка, отличалось богатством декораций, костюмов и затраченных средств: сотни статистов, звукоусилители, живые лошади на сцене... После успеха «Снежного рыцаря» Виан страстно увлекся оперой и принялся за новые либретто.

Пробует себя Виан и в песенном жанре. Он предлагает свои песни различным певцам, пытается исполнять сам. Одна из песен Бориса называлась «Жертва прогресса» о том, как бытовые приборы изменили человеческие и любовные отношения.

В кино он успел сыграть роль кардинала в экранизации «Собора Парижской богоматери» с Лоллобриджидой в роли Эсмеральды, летом 1957 снимается в фильме Анри Грюэля «Джоконда», снимается также у Пьера Каста в фильме «Карманная любовь» и «Прекрасный возраст»,

А вот о том, чтобы петь, уже не могло быть и речи. Волнения губительно влияли на здоровье. Но писать песни Виан продолжал. И даже создал французский рок.

23 июня 1959 года Виан пришёл на премьеру фильма, снятого по его триллеру «Я приду плюнуть на ваши могилы». Просмотр начался около десяти утра. Десять минут спустя Виан уронил голову на спинку кресла и потерял сознание. Умер он не приходя в себя по дороге в больницу.

После смерти писателя во Франции было образовано Общество друзей Бориса Виана. Книги Виана переведены на десятки языков, а самой популярной из них остается роман «Пена дней».